его скорбящего сердца. Я хотела сказать, что моя душа будет любить его вечно. Но голос не слушался меня, а тело ослабло.
– Ты – свет в моей тьме. Надежда, которая поддерживает меня, – прохрипел Аид, и каждое слово переполняла преданность. – Я любил тебя целую вечность и буду любить еще столько же. Ты всегда будешь моим бьющимся сердцем, каждым моим вздохом… всем для меня.
Его слова были бальзамом для моей израненной души. На один короткий миг я забыла о боли, страхе, неуверенности. Значение имела лишь любовь между нами, любовь совершенная и неизменная.
Аид крепче сжал мои пальцы, а затем наклонился, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на моих губах.
– Я твой, – поклялся он. – Никто не сможет отнять тебя у меня. Даже Смерть.
Тогда я поняла, что Аид будет бороться, что он никогда не откажется от меня.
Сквозь туман пробился другой голос. Мой дорогой Гипнос. Он разжег во мне хрупкое пламя надежды.
– Клеймо на ее плече… Оно исчезает.
В ответ прозвучало единственное произнесенное шепотом слово, словно высеченное на льду: «Нет…» С каждой следующей секундой присутствие Танатоса слабело, как будто растворяясь в эфире. И по мере того, как Повелитель смерти исчезал, силы постепенно возвращались ко мне.
Мои глаза распахнулись, но зрение было нечетким. Я смогла различить фигуры, нависшие надо мной. Их лица медленно прояснились.
Гипнос стоял ближе всех, его красивое лицо исказила тревога. Но вскоре его выражение сменилось удивленным восторгом.
– Аврора, ты жива! – с потрясением и радостью воскликнул он.
Я моргнула, пытаясь избавиться от тумана в голове. Я открыла рот, чтобы заговорить, но из него вырвался только дрожащий хрип.
Гипнос схватил меня за руку, и на его лице появилась улыбка облегчения.
– Просто отдохните, миледи. Теперь вы в безопасности.
Прежде чем я успела ответить, рядом с ним появился Хронос. Его изумрудные глаза были полны заботы.
– Леди Аврора, – мягко произнес он. – Вы пали от руки Танатоса… были убиты им.
Убита? Танатосом? Я вздрогнула, в голове мелькнуло смутное воспоминание.
Почему-то это казалось неправдой. Я растерянно прошептала:
– Вы зовете меня Авророй… кто эта девушка, о которой вы говорите?
Осознание мелькнуло на лице Гекаты, она подалась вперед. Волшебница присела передо мной в грациозном реверансе.
– Миледи, – выдохнула она. – Вы вернулись к нам… наконец-то.
Вслед за ней осознание преобразило Хроноса и Гипноса. Их лица словно окаменели, когда до богов дошел смысл сказанного. Они одновременно склонили головы, повторив приглушенными голосами:
– Миледи…
Я окинула себя взглядом, впервые заметив испорченное платье. Темные пятна расползлись по ткани. Я с ужасом осознала, что это кровь.
Дрожащими руками я коснулась ткани. Тонкий материал порвался, и его покрывала засохшая темно-красная корка. Она рассыпалась под кончиками пальцев, окрашивая их в ржавый цвет. К горлу подступила желчь.
Так много крови, но, казалось, она принадлежала не мне. От осознания у меня скрутило желудок. Холодный глубинный страх пронзил меня. После какой трагедии я проснулась? Какая судьба постигла мою любовь, пока я спала?
Я должна была найти Аида. Дикая паника разлилась по моим венам. Я попыталась встать, чувствуя, что ноги налились свинцом и болели. Мне отчаянно хотелось найти Аида. Все остальное не имело значения. Я должна была убедиться, что он в безопасности.
– Где Аид? – настойчиво спросила я, заставив себя выпрямиться, несмотря на боль – угасающее воспоминание о невыносимой агонии. Мое горло сжалось от тоски, отчаянного желания знать, что он в безопасности.
Гипнос помог мне выпрямиться, встревоженно нахмурившись.
– Где мой муж? – повторила я, на этот раз громче, потому что внутри меня вспыхнул чистый ужас.
– Это ты, – произнес любимый голос, и у меня подкосились ноги. Я обернулась и увидела Аида. На его лице не осталось следов горя.
– Красавица… Аврора… – Его заплаканные глаза в отчаянии уставились на меня. – Это всегда была ты. Моя любовь. Персефона.
Тепло разлилось по мне при звуке моего имени, слетевшего с его губ: я словно вернулась домой, я так давно об этом мечтала. Я бросилась в объятия Аида, тихо всхлипнув от облегчения.
– О, Аид, – пылко прошептала я, прижавшись к его груди. – Теперь я все вспомнила.
Он прижал меня к себе, и наши бьющиеся сердца слились воедино. Боги, окружавшие нас, разразились ликующими возгласами, двор наполнился радостью. Но затем ледяной взгляд вонзился мне между лопаток, омрачив наше совершенное блаженство.
Я обернулась и увидела Никс и ее кер, стоявших на краю двора, они мало отличались от теней. По загадочному жесту матери Аида вечные существа начали рассеиваться в ночи, которая их породила. Ни слов, ни прощаний – они оставили за собой лишь атмосферу зловещей неотвратимости конца.
Казалось, будто темнота вернула себе свои права. Керы исчезли, оставив после себя только холод.
Аид сжал мое плечо. В его голосе смешались облегчение и сожаление.
– Они ушли.
– Пока что, – встревоженно пробормотала я. – Но я подозреваю, что мы еще встретимся.
Аид кивнул, не сводя с меня горячего взгляда.
– Возможно. Но давай насладимся любовью, которую мы пробудили, и правдой, которая освободила нас.
Я нежно улыбнулась, взяв его за руку. Какое бы будущее нас ни ждало, мы встретим его вместе.
Аид погладил меня по щеке, и его взгляд стал задумчивым.
– Потанцуй со мной, – пробормотал он. – Как мы делали когда-то давным-давно.
Я кивнула, и мое сердце забилось сильнее. Аид притянул меня к себе, и в эту секунду по залитому лунным светом саду разнеслась музыка, из ниоткуда и отовсюду одновременно.
Ночной ветерок кружил вокруг нас, наполненный пьянящим ароматом ночных цветов. Мы скользили по мрамору, двигались в ритме своих сердец, словно единое целое.
Столетия пролетали, пока мы танцевали. Само время размывалось, пока снова не остались только мы – богиня и бог, наши сплетенные души. Музыка окутала нас своим очарованием, прекрасная и щемящая, она подчеркивала каждый наш изящный поворот.
С его теплой рукой на моей талии, его глазами, обращенными только ко мне, мне казалось, будто мы никогда не расставались. Наше прошлое, настоящее и будущее сошлись здесь.
Аид хитро улыбнулся.
– Наконец моя душа полна, – пробормотал он и, наклонившись, коснулся моих губ в обжигающем поцелуе. От этого прикосновения у меня по спине побежали мурашки, разжигая во мне огонь, который мог погасить только он.
Пока Аид кружил меня в танце, по моей коже внезапно разлилось покалывающее тепло. Я посмотрела вниз и увидела, как мое рваное платье растворяется, превращаясь в отблески света, танцующие по моему телу.
Новая нежная ткань изящно облегала мою фигуру. Прежний наряд превратился в сияющее, как прозрачная ночь, королевское бальное платье,